Читая "Поющие в терновнике"

- Глупо, конечно, - призналась ему Фиа, - но когда показалось, что уже ничего не спасти, странные меня мысли одолевали. Я не думала, что умру, ни о детях, ни что такой прекрасный дом пропадет. А все про свою рабочую корзинку, про неконченое вязанье и коробку со всякими пуговицами, я их
сколько лет собирала, и про формочки сердечком для печенья, мне их когда-то
Фрэнк смастерил. Как же я, думаю, буду без них жить? Понимаете, все это
пустяки, мелочи, а ничем их не заменишь и в лавочке не купишь.
- Да ведь почти у всех женщин так. Занятно, правда, как голова работает?
Помню, в девятьсот пятом моя жена кинулась обратно в горящий дом, я как
полоумный ору вдогонку, а она выскакивает с пяльцами, и на них начатое
вышиванье. - Мартин Кинг усмехнулся. - Все-таки мы остались живы, хоть дом и
сгорел. А когда я отстроил новый, жена первым делом докончила то вышиванье.
Такой был старомодный узор, вы, верно, знаете. И слова вышиты:
"Мой дом родной". - Он отставил пустой стакан, покачал головой, дивясь
непостижимым женским причудам.


И ведь как точно подмечено...